Истории из Преисподней

Автор: AltSkop.

---

Из причудливого вида таверны, стоящей на пустыре, доносились громкие взрывы смеха. Неоновая вывеска периодически подмигивала незримым наблюдателям, то являя название заведения "Аллах Акбар", то вновь его скрывая.

В преисподней оказалось вовсе не так страшно, как считали люди. Здесь не было котлов с кипящим маслом, в которых варили грешников. Не было и орд бесов, накалывающих прохожих на вилы. Адом это место называлось лишь потому, что отсюда не было выхода. Но даже это не страшило его жителей — постоянные пополнения и притоки свежих новостей не давали заскучать, а уж в разного рода барах и игорными домами (с блекджеком и шлюхами, разумеется) было и вовсе не протолкнуться.

Так тут оказался и я — агент Синдиката со стажем. Долгие годы я работал на Синдикат, убивал, скрывался, снова убивал, но никогда не думал, что моя жизнь закончится так феерично. Как-то в таверне, куда и приходят все новоприбывшие, меня спросили: жалею ли я о том, что погиб? И я ответил, что нет. Но обо всем по порядку.

Как я уже говорил, в преисподней заняться особо нечем, поэтому все с замиранием сердца слушают любые рассказы, звучащие в баре. Звучит немного цинично, мол, человек только что умер, такое пережил, а вы его еще и заставляете об этом рассказывать. Но к этому все быстро привыкают.

В баре мне сразу предложили выпить, когда я, будто заново родившийся, влетел туда, с удивлением озираясь по сторонам. Очень необычные ощущения: вновь чувствовать свое тело после того, как его буквально распи...пе... Порвало, в общем, на кусочки. За стаканчиком мутноватой красной бурды я и начал свой рассказ, имея благодарных слушателей в лице давно усопших.

Это было далеко не первое мое задание. Как я уже говорил, долгие годы я работал на Синдикат, практически с отрочества. Особого выбора у меня не было, жили впроголодь, царила безработица и анархия. Это был мой шанс хоть куда-то выбиться, но тогда я еще не представлял, какой ценой.

Это мне... Кхм... Тридцать седьмой год шел, получается. Внедрили меня, в общем, на одну из станций Нанотразен... ик... Того самого, тринадцатого типа... Что, говоришь..? Умер на такой же? Ну, все умирают, сам видишь... Расскажешь потом, интересно будет послушать... Так вот. Станция была научно-исследовательская, называлась "Исход". Я работал под прикрытием, взял другое имя, кажется, Вильям Фауст, и профессию инженера. Кстати, я особо в двигателях не шарю, но это мне и не понадобилось.

Итак, коллеги мои запустили двигатель, а я сверился со списком задач. Одного офицера я должен был кокнуть, другого - избить, чтоб неповадно *ик* было, и то же самое сделать с ботаником. Сижу, думаю, как это реализовать. Приходит в голову шальная мысль заиметь себе сообщника среди службы безопасности. Тогда я еще не знал, что это идея станет для меня роковой. Прокручивая ее в голове и продумывая все возможные варианты развития событий, я пришел к выводу, что можно рискнуть.

Вызвал к себе по ПДА одного из офицеров. Ромео Рихтер его звали. Немного побеседовали за жизнь, я узнал, что у него жена и дети таяраны... Прелестный народец, да... Хотя на наших, космических кошек они не похожи хотя бы тем, что у них всего два глаза, как у людей.

Надавил я ему *ик* на то, что семью кормить надо, подарил, так сказать, тыщу кредитов... Вроде чувак готов за мной идти в огонь и воду. Предлагаю план — он приводит ко мне одного из тех офицеров, что мне были нужны, помогает обезвредить, а я уж позабочусь о том, чтобы они поработали на меня. Как раз тогда я заказал себе имплантер со взрывными наноботами... Да, которые голосом взрываются. О, чувак, я тоже от нее же и умер, но об этом позже.

Долго ли, коротко ли, вызываю себе Грэхэма Маклагана по ПДА. Он как раз был мертвецки пьян в баре, я решил, что прокатит. Приходят оба, но Мак уже в себе, даже язык не заплетался. Я начинаю заговаривать ему зубы и незаметно подаю знак Рихтеру. Тот, молодец, не растерялся и зафлешил меня вместо Грэхэма, а потом и вовсе набросился на него с кулаками. Неужто тазера не было, ей-богу? Кого я подкупил?

Этот сразу нас обоих положил, вызвал подкрепление. Через минуту вся СБ была уже у нас, у меня аж глаза на лоб полезли. Понял, что моя песенка спета. Имплант спер и оставил в нагрудном кармане, кстати, а коробку, мол, нашел. Кажется, даже поверили.

Отвели меня в бриг, хотели посадить на десять минут. Меня тогла переклинило, сам не знаю отчего. Разматерился, просил допроса, хотел с повинной сдаваться. Так бы отпустили, но я сдался, да. Пришел хос, "тезка" мой (раз уж мое подставное имя Вильям), провел в допросную. Оказался умным, хорошим мужиком, выслушал меня спокойно, не перебивал, иногда вопросы задавал наводящие... Что? Да, я просто взял и рассказал все. Что я агент Синдиката, рассказал о своей жизни, работе, своих целях на станции... Мне даже стало как-то все равно, что меня казнят — рано или поздно это все равно бы произошло.

Но Хос удивил меня, предложив сдать агента в обмен на пожизненное заключение. Я тут же ухватился за эту соломинку и сообщил имя человека, который мог быть полезен нашему делу. Помню, еще во время брифинга запомнил — Авиан Малк. Как оказалось, это был СМО.

Тут смекаю, что на столе передо мной лежит имплантер, а наручников на мне нет. Да, я все таки вел себя примерно и сам все рассказал, сэкономив кучу времени и нервов окружающим. Искренность обезоруживает, и я этим воспользовался.

Достав свой ПДА, я положил его на стол, заодно сообщив код доступа на черный рынок. Начальник охраны сначала взял его, но потом передумал и положил обратно, мол, неохота. Я уже тогда понял, что он крепкий орешек: зеленый полез бы клацнуть, а ведь у меня в ПДА и бомба могла быть. Пока никто не видел, вытащил из под ПДА тоненький шприц — родимый имплантер —и сунул в карман штанов. Когда допрос окончился, меня увели к тюрьме. Офицера этого звали Франс Богартс, и он был одной из моих целей. Кстати, он оказался славным малым, и даже дал мне самому переодеться в этот рыжий тюремный костюм. Он еще и карманы мне перед этим вывернул, но, к счастью, имплантер упал на пол, и я успел прикрыть его ботинком. Переодевшись, я подобрал его, живо вколол себе, настроив на фразу "Аста ла виста!". Не знаю, почему, но она мне понравилась.

В тюрьме оказался уже глава персонала, а Франс любезно оставил мне еды, так как карту принести мне не мог. Краем уха я слышал, как кто-то сказал что-то про карту в туалете, мол, "бери и беги". И я взял это себе на заметку, но вот в туалете ничего не оказалось.

Тут до меня дошло, что в кармане у меня лежит имплантер, а это гребаная улика, от которой я должен избавиться. Вдруг входит охрана, мол, досмотр. Очень, понимаете, вовремя. Мне сказали уйти в коморку и прижаться лицом к стене, что я и сделал, а имплантер тихонько спрятал под одеялом на койке. Минут пять они еще ходили, что-то искали, опять полазали по моим карманам (я уверен, кто-то из них нарочно задерживался в карманах моих штанов, чтобы ухватить меня за член), но ушли, так ничего и не найдя. Переведя дух, я спрятал пустой имплантер среди одеял возле стиральной машины. Там все равно никто не лазает, никому ничего не понадобится.

Ненадолго нанесли визит СМО с доктором. Потом Франс, которому я рассказал о заначке в рюкзаке, вернул мне ПДА, где была моя карта, чтобы я мог заказать себе еду. Только тут до меня дошло, что все свои деньги я давно снял в банкомате. Впрочем, тут меня осенило. У меня мой ПДА! А в нем остались неизрасходованные телекристаллы. А это уже что-то.

Почитал со скуки газетку, где местные журналисты обливали грязью СБ и поднимали революцию. Я еще тогда подумал: а почему хос просто не может воспользоваться цензурой? Но это его дело, видимо, он посчитал их ниже своего достоинства. Зато я — нет. В конце концов, этот человек подарил мне жизнь после всего того, что я ему рассказал. Я написал ему на ПДА, попросил рацию, которую вскоре получил и через которую высказал авторам желтой прессы все, что я о них думаю.

Вскоре начинается действо. Пришел офицер, по имени Дик, сказал хопу, мол, избей меня и забери карту. Я сразу смекнул, что это давно спланированный побег, ведь я узнал его голос: именно он в самом начале говорил о карте в туалете. Вскоре Терри убежал в костюме с картой Дика, а мы ушли следом за ним спустя короткий промежуток времени... И натолкнулись на двух офицеров в приемной — Грэхэма и Франса. Я сразу выдал тираду, мол, Терри избил Дика и сбежал, а я помог тому дойти сюда. Впрочем, никто особо не слушал, всем было интересны только слова "Терри" и "сбежал". Держу пари, этим ребятам было не очень-то весело, а тут хоть какое-то происшествие.

Франс проводил меня обратно в тюрьму, и я уже решил про себя, что не стану его убивать. Вскоре привели и наших горе-побегщиков. Оба, когда офицеры ушли, грозились снова сбежать и отомстить. Я лишь ждал удобного момента. И наконец он настал — массовые волнения, где-то перестрелки, а тут еще и вызвали шаттл.

Я достал ПДА, подмигнул парням и заказал емаг. Через полминуты мы уже были в арсенале в полном боекомплекте, а чертов ИИ с идиотским законом по пончики сообщил об этом СБ. Дело пахло керосином, и я пошел уносить ноги, но запутался, в какую сторону бежать. На этой тринадцатой бриг был выстроен по другому, и побежав в сторону суда, я понял, что пришел к детективу в кабинет... Ага, нет больше суда. Детектива туда перенесли. Да и вообще много чего изменилось.

Когда я понял, что сам загнал себя в угол, сзади вышел Франс из отсека, где они пончики килограммами жрут. Ну, там еще шкафчики ихние со снаряжением... Не помню, как оно называется, но суть вы уловили. Эй, налей-ка еще! Понятия не имею, что это, но мне уже нравится.

Так вот, выскакивает Франс и *ик* кричит, мол, "Фауст!". Достает сразу тазер, а у меня на поясе еган, поставленный на убийство. В кармане пистолет, в руках еще один еган. Вспомнив, что я дал себе слово, я выстрелил в него только шокирующим зарядом. Нечего парню умирать, вся жизнь впереди.

Но и он меня зацепил. Так мы и упали друг перед другом. Тут на выстрелы сбежалась еще толпа народу, а Франс пообещал, что лично меня казнит. Тут уже и космокарп поймет, что дело туфта, и я вспомнил о своем импланте. Негоже помирать уныло, как говно в зимнем пруду.

Кричу: "Казнишь, значит? Серьезно? В аду я вас всех видел! Аста ла виста!". Внутри тела словно зажглись тысячи солнц, и меня потрясла мгновенная, секундная боль. Это были последние мгновения моей жизни. Думаю, что я там много делов наворотил этим взрывом...

— Весело там у вас, — ухмыльнулся бармен — рогатый красночешуйный ящер за стойкой. — Вот у нас, в Нью-Йорке...

— Ох, вот только снова не начинай! — взмолились мои собутыльники. — Мы эту историю про Годзиллу наизусть уже знаем!

Бармен хмыкнул, явно собираясь что-то ответить, но его перебил уже немолодой парень, с рано пробившейся сединой в волосах. — Много вас там полегло вообще?

Тут я понял, что всем здесь смерти — только в радость. Больше погибших — больше новых знакомств и историй. Незаметно меня захлестнула волна горечи: казалось ужасным быть вечно запертым в этом мирке, без возможности что-либо делать. Действительно — ад...

— Человек пять точно,— я пожал плечами. — Так что скоро мы эту историю услышим немного с другого ракурса...